 |
В год свиньи лучший новогодний подарок - это поросёнок. Как подумал, так и сделал. … При полном ассортименте: и пятачок на морде, и крючок на другом конце туловища. Живой, хрюкает. Вытащил из мешка и вручил жене. Та прагматично опешила: «Куда же ты его в зиму-то?!» Куда-куда, да хоть на стол! Но решили всё-таки оставить. В сарае кинул охапку сена, скотинка сама сообразит, как уберечь себя от холода.
А Новый Год встретили, как и положено. С родными, близкими и, естественно, до упаду. Помню дверную ручку за последним гостем, а потом мозговой провал.
Очнулся, зенки-то расщеперил и что вижу? Надо мной деревянная крышка. Подумал: «Ну, всё! Амба! Я уже ТАМ!» Жутко стало, пробил озноб, и мураши повыскакивали между ног. Как же я так незаметно и вдруг? Жить бы, да жить ещё! ... Пошарил вокруг себя руками, огляделся.. Да нет же, я дома, только под столом, хотя и с подушкой. Выбрался на квартирный простор. Жена в постели дрыхнет без задних ног. Конечно, ей тяжело увлечь было за собой мой центнер, я и не в претензии.
Голова в состоянии «ва-ва». По стенке побрёл на кухню к рассолу. Только присосался, как петух заорал, будто из преисподней. Банку чуть не выпустил из рук. Мистика или я того … . Может глюки уже?! По естественному ходу утреннего ритуала, вышел во двор за прогнозом погоды. Определил его на углу сарая. За дверью хрюкнул именинник. Как он там? Нашарил в кармане карамельку: «Угощу–ко друга!». Открыл замок и … выползает нечто на четвереньках в шерстяных носках, в кофте, платке, и запорошенный соломенной трухой, как «рафаэло». … Сердце ёкнуло от страха и жалости к себе. Пил водку за Новый Год, за Новое Счастье и вот … допился. Счастье привалило такое, что сдаваться только медицине надо! Господи, перед людьми стыдоба-то, какая?!
А дом мой ли? Жена ли под одеялом? … Да, нет. Всё знакомо и объяснимо. Гора немытой посуды – это понятно. Подушка под столом – это тоже понятно, я там был. Постель наша. Отвернул одеяло, Наташка сопит в обе дырки. Скинул с себя всё лишнее и к ней под бочок. Она заворчала: «Чёрт рогатый, спать не даёшь». Цапнул, на всякий случай, себя за башку. Да нет, комолый, как обычно. … Начал было о своих чудесах толковать, а она: «Спи давай, рано ещё». Какой тут сон, когда я шизанулся? Обиженный, растолкал её и со всей ответственностью повинился в своём уже осознанном диагнозе: «Что делать-то со мной будешь?»
Наташка у меня нервная женщина. Хоть и спросонок, но сентиментальной лирики не было ни на грош. Получил сполна критику за новогодний разгул. Что пил не то, много и не так. Что норовил всё с соседкой на брудершафт усугубить и «закусить» её локоточком. Что зятя принуждал лично от нашего стола поздравить президента. Что под стол залез и объявил его кабинетом, где намерен думать о смысле своей жизни.
А что петух в доме закукарекал, так это моя Наталья, убоясь ночного мороза, в мешке в подпол перенесла его с курями. Пожалела и поросёнка. Обрядила в старые носки, кофту и платок.
Критика - вещь привычная в моём доме. Мозги расслабились. Обнял свою родимую и потянуло в сон после пережитого стресса. … Последняя мысль была, что Рождество уже не за горами. |
 |
