– И сколько же лет этим детям? – приставала Сара Львовна к Моте по дороге на базар – Двадцать, двадцать пять? Сколько же?

– Та десять-двенадцать, не больше… Какой там еще может быть мозг, ты не знаешь, Сара?!   

– Так что же они за хохмочку отмочили, что ты делаешь себе беременную голову?

– Отмочили…

Вчера Мотю дернуло нанести визит Зиночке, своей новой приятельнице. Так просто, из соседских чувств. Разузнать то да сё. Ничего в принципе особенного. Но с дальним прицелом, потому что у Моти появилось жуткое подозрение, что эта Зиночка предмет интереса Сени.

А Саре Львовне пришлось-таки дожидаться, потому что они с Мотей наметили сегодня поход за свежей сарделькой (анчоусов дамы не любят – горчат). И вот наконец ее ангельское терпение было вознаграждено по пути на базар…  

Оказывается, едва вышедши из туннеля, соединяющего наш двор с улицей, Мотя чуть не ослепла при виде огромного бигборда с агиткой всем известной с давних-таки пор  «МММ». Всякий знал, что у «МММ» – нет проблем! Но потом они все же появились – у вкладчиков –  навсегда, а у мошенников, получается, временно? Изучив завлекалочку для лохов, Мотя тяжело вздохнула: дежавю! Ритуал для выигрыша в лотерею Мотя лично познала «от и до», но с подобными финансовыми пирамидами связываться как-то не приходилось…

Но она просто не в силах передать Саре тот переполох, который увидела в соседнем дворе! Который, между прочим, по сравнению с нашим, таки олицетворяет сбор блатных и шайку нищих. По периметру и по диагонали двора почему-то носились, как загнанные зайцы, пацаны. За прытью которых, естественно, не успевали их отяжелевшие от кухнепоклонства мамаши. В том числе и известная нам Зиночка.

Моте даже пришлось прижаться к стенке дома, но тут ей в живот плюхнулся Зиночкин сынок Андрюшка, непревзойденный мастер по битью стекол, кстати! И конечно же, бедной жертве нападения ничего лучшего не оставалось, как принять в объятия этого лохматенка, пока его не взяла за шкирку воинственная мамаша.

Сцена требовала объяснений.

Они произошли. На кухне у Зиночки все трое так жарко и шумно дышали, будто вскипевший на большом огне чайник. Затем мама и сын отдувались, сдирая с себя лишнюю, как оказалось, одежду, чтоб хоть как-то охладить измученные беготней натуры. А непосвященная в смысл семейных баталий Мотя тайком щупала свой живот, контуженный твердоголовым ударом.

– Нет, ты себе не представляешь, что они с Валькиным Костей учудили! – наконец прорезалась Зиночка. – А все этот гнусный интернет, чтоб ему!

Она швырнула в сына пластмассовую китайскую миску для картофельных очистков, и тот  чкурнул в свою комнату. 

– Я с Нового базара и только добралась до перекусить, как влетает ваша Анна Пантелеевна и выдает – мой обормот вместе с этим провокатором Костей, у которого в голове гармидер … наши с Валентиной заначки отправили этому козлу  «МММ»! По интернету, говорят! И теперь мы с ней «вкладчики», чтоб этим чертям повылазило! – голосила Зиночка.

– И много… денег? – выдохнула Мотя, у которой тотчас перестал ныть живот.

– Та… –  обреченно махнула рукой Зиночка – мой сунул коту под хвост две тысячи, а Костя – так все три!

– Какие деньги! –  рассочувствовалась Мотя. – Какие деньги! Шесть пенсий, полгода жизни…

И тут она вспомнила, как вчера передавали по телевизору, что только в нашей стране у этого гиганта мысли целый миллион вкладчиков!

Но успокаивая приятельницу, Мотя сквозь укоры совести почувствовала и вдохновение:  теперь об этих злостных махинациях пацанов узнает Сеня! То-то ему перспективка стелется – заиметь такого предприимчивого пасынка!

Об чем Мотя и делилась сейчас с Сарой Львовной. Которая отвечала ей, грустно поджимая губки и мысля, однако, более глобально, нежели потонувшая в ревности подруга:

 – Да что – пацаны? Ведь наверняка 99 процентов взрослых на новые грабли «МММ» наступили…